Россия - Грузия. Часть 3. Причины Абхазской войны

автор Михаил Сорокин этнолог

В 1979 году автор этого поста приехал в Батуми на работу по распределению.

Первый анекдот, который мне там рассказали был про то, как один абхазец поймал золотую рыбку, загадал ей желание присоединиться к России и что из этого получилось.

Анекдот был злой, оскорбительный как для абхазцев, так и для русских, но дело не в том.

Больше всего меня тогда озадачило то, что проблема грузино-абхазского противостояния вообще существует.

Выросший в Белоруссии, являвшейся, между прочим, союзной республикой, и привыкший к тому, что во взаимоотношениях между людьми никто никогда не задумывался о том, кто из них русский, кто белорус, а кто украинец, я, по наивности, считал, что абхазы, имеющие статус всего лишь автономии в Грузии, вообще ничем от грузин отличаться не должны.

Оказалось, однако, что не только автономные абхазы, но даже самые малые этнические образования, не имеющие никакого государственного или административного статуса четко выделяют себя на фоне других.

То есть не было в поле моего зрения даже мало-мальски знакомых друг с другом людей, которые не знали бы, кто из них кто по национальности — менгрел, гуриец, лаз, грузин, аджарец и т. д.

И если у себя в Белоруссии или России, повздорив с соседом, я мог думать о нем все что угодно, но никогда мне в голову не приходила мысль о том, что он негодяй, потому что он русский или хохол, то в Грузии этот вопрос всегда стоял на одном из первых мест. И вероятность того, что бытовые разногласия могут приобрести межнациональную окраску, была достаточно высокой всегда.

Что уж говорить о начале 90-х, когда настало время перестраивать все отношения — и бытовые, и имущественные и межличностные.

На протяжение столетий миропорядок на Кавказе формировался под жестким, а порой и жестоким, арбитражем со стороны России.

И наивно было бы полагать, что со снятием этих «арбитражных подпорок» здание этого миропорядка не претерпит серьезных деформаций, если не рухнет совсем.

И вот подпорки сняты — Союз развалился.

Грузины, опьяненные вином СВОБОДЫ, готовы были терпеть временные (так им казалось) лишения и неурядицы, но зато они были, наконец, сами себе хозяева в своей собственной стране.

В ином положении оказались абхазы.

Опьяняться им, оказавшимся нежеленными гостями на чужом празднике, было нечем — ведь они как были всего лишь федеративным образованием в составе Грузии, так им и остались.

Только если до этого весь уклад их жизни был сориентирован на Россию ( они говорили на русском языке, обучали на нем своих детей, посылали их учиться, работать и делать карьеру в Россию, вся их экономика — и мандарины, и мимозы, и курорты — без России никому не были нужны), то теперь, прежде лишь номинальная, формальная зависимость от Грузии должна была получить реальное наполнение.

И теперь абхазы, лишенные связи с источниками своего существования, должны были переориентировать уклад жизни и свою скудную экономику на Грузию (каким образом!?) и обучать детей на государственном грузинском языке.

И для чего. Мог ли хотя бы одни абхазец представить, что после школы он отправит своего ребенка учиться, работать или делать карьеру в Тбилиси, Кутаиси или Гори, если даже сами грузины не имели шанса найти там себе работу и массово уезжали за лучшей долей в ту же Россию или еще дальше?!

В добавок ко всему, Гамсахурдиа лишил абхазцев даже формального федеративного статуса, заявив, что Грузия слишком мала, чтобы быть разделенной на части.

Часто причины грузино-абхазской войны сравнивают с причинами войны чеченской.

На мой взгляд, это сравнение можно делать лишь с точностью до наоборот.

Чеченская война — это результат неблагоприятного стечения большого количества факторов, каждый из которых, при ином разрешении, мог предотвратить войну.

Грузино-абхазская война — следствие большого количества факторов, каждый из которых сам по себе был способен разжечь пожар.

А потому спорить о том, что было первопричиной, а что следствием (строптивость ли абхазцев заставила Гамсахурдию лишить их автономности или, наоборот, лишение автономности сделало их строптивыми) — бессмысленно.

Конфликт, увы, был неизбежен в любом варианте.